Заключение

  Коррупционная начинка концепции загробного суда, разработанной дельцами заупокойного бизнеса (элитарной религии Древнего Египта) во времена Первого переходного периода и начала Среднего царства, оказала тлетворное влияние на нравственные устои высших слоев общества, породив коррупцию в светских судах. Это стало началом деградации нравственным устоям египетского общества, ещё во времена Древнего царства основанных на высоких этических принципах Маат.
  В дальнейшем, с популяризацией учения о загробном суде во времена Нового царства, торговля заупокойными текстами «Книги мертвых» привела к ещё большей деградации нравственных устоев общества, с чем уже не мог мериться отец Эхнатона, Аменхотеп III. Ему и его теологам принадлежала заслуга разработки теологии нового солнечного бога, Атона, которая была лишена влияния «мертвечины» мифологии Осириса – покровителя вечной загробной жизни адептов религии дельцов заупокойного бизнеса.

  Атон должен был стать верховным богом всего лишь новой религии фараонов, что и подразумевало под собой необходимость религиозной реформы с благородной целью восстановления «нравственных устоев» египетского общества, что в религиозном сознании египтян было тождественно восстановлению Маат.
  Эта цель достигалась посредством, во-первых, запрета аморальной деятельности дельцов заупокойного бизнеса – торговли заупокойными текстами «Книги мертвых», т.е. посредством запрета религии Осириса с её верой в вечную загробную жизнь, во-вторых, реставрацией проторелигии доисторического Египта в статусе религии фараонов с её верой в реинкарнацию.

  Достойным продолжателем начинаний Аменхотепа III стал его сын, Аменхотеп IV, сменивший свое имя на Эхнатон – «Полезный для Атона» (1), что в полной мере соответствует высокой миссии Эхнатона в египетском обществе по восстановлению Маат. (Существуют и другие варианты перевода имени «Эхнатон», например: «Действенный от имени Атона» или «Действенный дух Атона» (3), которые отражают лишь нюансы субъективного отношения их авторов к Эхнатону.)

  Таким образом, аморальность торговли заупокойными текстами «Книги мертвых» во времена Нового царства, ставшая вполне очевидной угрозой для нравственного здоровья общества, привела к отказу фараона XVIII династии Аменхотепа IV-Эхнатона от религии Древнего Египта (религии Осириса) в той же мере, в какой в XVI веке несколько государств центральной и северной Европы отказалось от Католицизма, первопричиной чему стала также аморальность торговли индульгенциями, ставшей инструментом обогащения папства Римско-католической церкви.

  Религиозная реформа Эхнатона пыталась устранить диссонанс двойных стандартов религиозного мышления разных слоев общества, что в перспективе, несомненно, должно было способствовать восстановлению нравственного здоровья общества, однако этому не суждено было сбыться в краткосрочной перспективе двух-трех поколений из-за реванша дельцов заупокойного бизнеса, восстановивших свое влияние на династию фараонов после, по всей видимости, безвременной кончины Аменхотепа IV. Тем не менее благодарность египтян последующих поколений к Эхнатону нашла свое выражение в росте скептицизма к религии Осириса среди, в первую очередь, её адептов, уменьшая их численность, чему и свидетельствовало увядание культа Осириса в Абидосе (центр культа Осириса) уже через два-три века после смерти фараона-реформатора.

  Следовательно, религиозную реформу Эхнатона в полной мере можно уподобить отказу государств центральный и северных стран Европы от Католицизма, чему в обоих случаях первопричиной послужила аморальность как торговли заупокойными тестами «Книги мертвых» в Древнем Египте с корыстной целью «спасения душ состоятельных египтян, погрязших во грехе», так и торговли индульгенциями в Римско-католической церкви под благовидным предлогом «спасения душ христианского мира» (папа Лев X). Как видим, эти событийные сюжеты повторились на разных витках истории, вполне очевидно, аморальной деятельности «торговцев участью» вечной загробной жизни (душ) адептов своих религий.

  В свою очередь, реванш дельцов заупокойного бизнеса, восстановивших свое влияние на династию фараонов, с последующими их попытками опорочить доброе имя Эхнатона, объявив его еретиком, можно уподобить восстановлению почитания икон в Византийской империи после смерти Константина V (и нескольких его последователей), которого апологеты почитания икон также объявили еретиком, глумясь до сих пор над его памятью в среде своей паствы в той же мере, в какой «большинство современных египтологов» (Н. Ривз) глумится над памятью Эхнатона, фактически, транслируя ненависть к нему дельцов заупокойного бизнеса. В то время как он пытался оградить народ Египта от их тлетворного влияния на нравственное устои египетского общества.

  Единственная парадигма религиозного мышления, которая препятствует аморальной деятельности дельцов заупокойного бизнеса, к каким бы религиям они не принадлежали – это первозданная (Маат) парадигма религиозного мышления, основанная на признании реинкарнации (переселение или перевоплощение душ). Первозданность её выражается в том, что она предшествовала в истории религиозной жизни (цивилизованного) человечества появлению своего антипода – веры в вечную загробную жизнь, которая и позволяет в некоторых религиях процветать дельцам заупокойного бизнеса, так или иначе нанося урон нравственным устоям общества. Хотя, ради справедливости следует признать, что далеко не во всех религиях, основанных на вере в вечную загробную жизнь, присутствуют и процветают «дельцы заупокойного бизнеса».

  «Большинство современных египтологов» (Н. Ривз), консолидированное мнение которых выражают Н. Ривз и Ян Ассман в обосновании своего отношения к Эхнатону, предполагаю, вполне умышленно игнорирую одну существенную особенность религии Древнего Египта, которая представляла собой сочетание, фактически, двух религий, принципиально отличавшихся друг от друга по своему предназначению в египетском обществе:

     1.   Религии касты жрецов заупокойного культа с их единым богом Осирисом (религия Осириса) – покровителем как вечной загробной жизни её адептов, так и индустрии услуг заупокойного бизнеса её жрецов, меркантилизм которых и стал причиной деградации нравственных устоев египетского общества.

     2.   Условно, религии жрецов других многочисленных номовых и столичных культов богов, включая фиванского бога Амона-Ра и его жречества, которые (боги) были призваны «содействовать» процветанию как мирской жизни египтян во всех её аспектах, так и приумножению мирских благ правящей династии и в целом державы Древнего Египта.

  Под благовидным предлогом рассуждений об отказе Эхнатона от якобы всех богов религии Древнего Египта, они пытаются, банально, скрыть истинную цель его реформы – отказ от религии Осириса с её верой в вечную загробную жизнь, что было эквивалентно отказу на государственном уровне (!) от веры в вечную загробную жизнь в пользу признания концепции реинкарнации – веры в перевоплощение душ.

  В свою очередь, «ошибочность» выводов автора превосходнейшей книги «Религия Древнего Египта», М. А. Коростовцева, о том, что «религиозный переворот Аменхотепа IV … не имел глубоких социальных корней», компенсируется присутствием в его книге обширных и хорошо систематизированных сведений о религии Древнего Египта, что и позволяет прийти к иному выводу. Поскольку реформа Эхнатона как раз и была обусловлена социальными проблемами, связанными с нараставшей деградацией нравственных устоев общества под влиянием аморального бизнеса жрецов заупокойного культа – торговли заупокойными текстами «Книги мертвых», чему и способствовала популяризация учения о загробном суде во времена Нового царства.

  Восприятие сути религиозной реформы Эхнатона как, именно, восстановление (Маат) проторелигии доисторического Египта в статус религии царей Египта, позволяет нам сделать весьма интересные выводы о двух глобальных преобразованиях в истории религиозной жизни Древнего Египта:

     1.   Учреждение религии дельцов заупокойного бизнеса, ставшей своеобразным стержнем религии Древнего Египта, в статусе религии фараонов после объединения Египта. Религия Осириса навязывала элите общества веру в вечную загробную жизнь, попирая религиозные традицию населения нильской долины – веру в реинкарнацию, в контексте проторелигии доисторического Египта, которая (традиции) оставались и во времена Нового царства достоянием большинства населения Египта.

     2.   Религиозная реформа Эхнатона пыталась устранить этот диссонанс религиозного мышления разных слоев общества посредством реставрации проторелигии в статус религии фараонов. Это означало, с одной стороны, запрет аморальной деятельности дельцов заупокойного бизнеса религии Осириса, что влекло за собой и отказ от веры в вечную загробную жизнь, а с другой стороны, – восстановление ни какого-то там религиозного единообразия, как «ошибочно» трактуют это сторонники «большинства современных египтологов» (Н. Ривз), а восстановление единой парадигмы религиозного мышления, основанной на вере в перевоплощение душ, которая никогда не препятствовала политеизму (многобожию) разнообразных номовых религий (культам местных богов).

  И поскольку в религии Древнего Египта было сделано многое для того, чтобы «солнечный бог» в разных своих ипостасях и под разными именами был возвышен в религиозном сознании большинства египтян в статусе бога-демиурга (творца мироздания), чему с древнейших времен способствовала влиятельность религиозного центра Гелиополя, каждому из этих двух преобразований соответствовало возникновение новой ипостаси исконного солнечного бога Гелиополя, Атума:

Рис. Этапы преобразование теологии и иконографии «солнечного бога» Атума.

  В первом случае, теология и иконография Атума были преобразованы в теологию и иконографию бога Ра, посредством внедрения в теологию Гелиополя мифологии пришлых богов из Верхнего Египта, Осириса и Хора. Это произошло после потери независимости Нижнего Египта во времена правления царей Первой династии (Раннее царство).
  Во втором случае, очередная ипостась «солнечного бога» в образе Атона с её теологией и иконографией стала следствием изъятия из теологии и иконографии Ра мифологии Осириса и Хора.

  Следовательно, более полные представления об истории религиозной жизни Древнего Египта, начиная с религиозных традиций доисторического периода – проторелигия нильской долины, позволяют нам проследить как за причинами возникновения парадигмы религиозного мышления, основанной на вере в вечную загробную жизнь, так и за причинами отказа от неё во времена правления Эхнатона (Новое царство).

  Упадок религии дельцов заупокойного бизнеса в египетском обществе после реформы Эхнатона продолжал усугубляться до конца I тысячелетия до н. э., что и вынудило верховных жрецов религии Осириса в начале новой эры от Р.Х. совершить миграцию в религию ранних христиан, привнеся в её теологию почти все свои наработки минувших трех тысячелетий, включая идею Ада. Немаловажно отметить и то обстоятельство, что даже идея Ада для грешников была заимствована дельцами заупокойного бизнеса в I тысячелетии до н. э. из проторелигии с её верой в реинкарнацию (перевоплощение или переселение душ), в основе которой лежит закон кармического воздаяния (психостасия, Маат), а его результаты отражаются как на последующей жизни, так и на условиях существования души в загробном мира, которые предшествуют перевоплощению вечных душ.

  В проторелигии нильской долины закон кармического воздаяния был визуализирован с целью облегчения его восприятия в религиозном сознании египтян и представлен в виде загробного суда Маат – психостасии (взвешивание сердца). Именно эта визуализация представлений египтян о законе кармического воздаяния (за добрые и злые дела) в проторелигии и отличает её от восточных религии, в которых «закон кармического воздаяния» («возмездия») преподносится без акцента на конкретику процедуры загробного суда и без персонификации божественных сил, реализующих «закон кармического воздаяния».

Июнь-сентябрь 2021

Литература

1. М. А. Коростовцев. Религия Древнего Египта. Москва. Изд-во «Наука». 1976.
2. Ян Ассман. Египет: теология и благочестие ранней цивилизации. Москва. Присцельс. 1999.
3. Николас Ривз. Эхнатон лжепророк Египта. Москва. 2004.
4. Джонатан Харрис. Византия: История исчезнувшей империи. 2017.
5. Герман Кеес. Заупокойные верования древних египтян. От истоков и до исхода Среднего Царства. СПб. Изд-во «Нева». 2005.